Внутри японского руководства не было единства относительно вектора экспансии, и здесь сталкивались интересы двух влиятельных группировок. «Сухопутники» настаивали на приоритете завоевания континентального Китая и последующем продвижении на советский Дальний Восток, тогда как «моряки» делали ставку на захват ресурсоемких колоний в Юго-Восточной Азии и Океании. Несмотря на острое соперничество, японская экспансия развивалась по обоим направлениям. Однако к концу 1930-х годов стратегический фокус постепенно сместился в сторону «южного варианта», что, вопреки планам наиболее радикальных «сухопутников», снизило для СССР непосредственную угрозу полномасштабной войны на два фронта в преддверии конфликта в Европе. 

Международная обстановка благоприятствовала японской агрессии. Западные державы, погруженные в экономический кризис и занятые собственными проблемами, предпочитали закрывать глаза на японскую экспансию в далекой Азии. Лига Наций осудила агрессию, но ограничилась словесными протестами. Япония демонстративно вышла из этой международной организации в 1933 году.

В марте 1933 года японцы захватили китайскую провинцию Жэхэ и присоединили ее к Маньчжоу-Го. К началу 1937 года под японским контролем находились все территории к западу, северу и востоку от Пекина. Китай оказался фактически в кольце японских военных баз, а его правительство контролировало лишь часть страны. 

Политика европейских держав в отношении японской экспансии была в высшей степени безответственной. Они пытались обратить японо-китайскую войну себе на пользу. Расчет Британии, Франции и других колониальных империй был прост: затяжной конфликт в Китае отвлечёт Японию от их территорий в Юго-Восточной Азии. Этот опасный курс «умиротворения» стал репетицией печально известного Мюнхенского сговора 1938 года.

континентального Китая и последующем продвижении на советский Дальний Восток, тогда как «моряки» делали ставку на захват ресурсоемких колоний в Юго-Восточной Азии и Океании. Несмотря на острое соперничество, японская экспансия развивалась по обоим направлениям. Однако к концу 1930-х годов стратегический фокус постепенно сместился в сторону «южного варианта», что, вопреки планам наиболее радикальных «сухопутников», снизило для СССР непосредственную угрозу полномасштабной войны на два фронта в преддверии конфликта в Европе. 

Международная обстановка благоприятствовала японской агрессии. Западные державы, погруженные в экономический кризис и занятые собственными проблемами, предпочитали закрывать глаза на японскую экспансию в далекой Азии. Лига Наций осудила агрессию, но ограничилась словесными протестами. Япония демонстративно вышла из этой международной организации в 1933 году.

В марте 1933 года японцы захватили китайскую провинцию Жэхэ и присоединили ее к Маньчжоу-Го. К началу 1937 года под японским контролем находились все территории к западу, северу и востоку от Пекина. Китай оказался фактически в кольце японских военных баз, а его правительство контролировало лишь часть страны. 

Политика европейских держав в отношении японской экспансии была в высшей степени безответственной. Они пытались обратить японо-китайскую войну себе на пользу. Расчет Британии, Франции и других колониальных империй был прост: затяжной конфликт в Китае отвлечёт Японию от их территорий в Юго-Восточной Азии. Этот опасный курс «умиротворения» стал репетицией печально известного Мюнхенского сговора 1938 года.

7 июля 1937 года произошло событие, которое многие китайские историки рассматривают как начало Второй мировой войны. В этот роковой день у моста Лугоу (также известного как мост Марко Поло) близ Пекина разыгралась драма, ставшая прологом к восьми годам кровопролитной войны. 

Японские войска, размещенные в районе Пекина на основании международных соглашений начала XX века, провели ночные «учения» прямо перед позициями китайской 29-й армии. Это была откровенная провокация — японские командиры даже не предупредили китайскую сторону о маневрах. Затем японцы заявили о пропаже одного из солдат и потребовали права обыскать китайскую крепость Ваньпин. 

Несмотря на возвращение «пропавшего» солдата спустя несколько часов, японское командование не отменило своих требований, встретив решительный отказ гарнизона генерала Сун Чжэюаня. Вечером 7 июля японцы начали артиллерийский обстрел китайских позиций, и завязались трёхдневные бои.

Вопреки превосходству в численности, вооружении и подготовке, японские войска натолкнулись на героическое и неожиданно упорное сопротивление китайского 219-го полка. Это стало первым серьёзным сигналом для агрессоров, что «лёгкой прогулки» в Китае не будет.

Инцидент у моста Лугоу стал формальным поводом для начала полномасштабной японской агрессии против Китая. Уже 29 июля 1937 года японские войска вошли в Пекин, а 30 июля захватили порт Тяньцзинь. 

Западные державы не просто закрывали глаза на японскую агрессию. Многие западные компании продолжали поставлять Японии стратегические материалы, такие как нефть и сталь. Помощь сражающемуся Китаю оказал только Советский Союз. 

Как позже с горечью констатировал китайский маршал Фэн Юйсян: «Когда японские самолеты, заправленные американским бензином, сбрасывали на мирные китайские города бомбы из американской стали, из Советского Союза прибывали к нам транспорты с оружием и боеприпасами и летчики-добровольцы, чтобы помочь нам устоять против чужеземных захватчиков».

События, развернувшиеся после захвата Нанкина 13 декабря 1937 года, навсегда останутся одной из самых черных страниц в истории человечества. То, что произошло в китайской столице в течение следующих шести недель, по своей жестокости не уступало преступлениям нацистов, а во многом даже превосходило их. 

Японская армия, захватив город с населением около миллиона человек, устроила настоящий ад на земле. Солдаты Императорской армии не просто убивали — они соревновались в изощренности пыток и унижений. Японские офицеры устраивали состязания, кто больше зарубит мечом китайцев, и результаты этих чудовищных турниров публиковались в газетах как спортивные достижения. 

По разным оценкам историков, в ходе Нанкинской резни было убито от 200 до 500 тысяч мирных жителей и военнопленных. Японские солдаты следовали принципу «трёх «дочиста» — «выжигай дочиста», «убивай всех дочиста», «грабь дочиста». Жертвами становились все без разбора: старики, женщины, дети, даже грудные младенцы. 

У живых людей без наркоза вырезали внутренние органы, чтобы изучить воздействие инфекций на организм. Подопытных подвергали обмораживанию, воздействию электрического тока, высушиванию, лишали их пищи и воды. По некоторым оценкам, жертвами биологических экспериментов японцев стали до 14 тысяч человек.

Общие потери Китая в войне с Японией составили от 30 до 35 миллионов человек. Это был настоящий геноцид китайского народа, масштабы которого до сих пор полностью не осознаны мировым сообществом.

Тяжелое наследие Второй мировой войны продолжает влиять на отношения Японии со странами Восточной и Юго-Восточной Азии. Глубокие раны, нанесенные японской оккупацией, не зажили до сих пор. Память о пережитых страданиях остается мощным фактором, определяющим сложный характер диалога между Японией и ее соседями.

В то время, как западные демократии ограничивались словесными протестами против японской агрессии, Советский Союз уже всего через месяц после начала полномасштабной войны подписал с Китаем договор о ненападении. 

Он стал первым международно-правовым документом, зафиксировавшим поддержку Китая в борьбе против японской агрессии. С советской стороны подпись поставил чрезвычайный и полномочный посол в Китае Дмитрий Богомолов, с китайской — министр иностранных дел Ван Чжунгуй. Формально договор предусматривал лишь взаимное обязательство не нападать друг на друга и не помогать третьим странам в случае агрессии против одной из сторон, но фактически он открыл дорогу для масштабной советской военной помощи. 

Газета «Правда» от 30 августа 1937 года писала, что договор «является новым выражением дружественных чувств, которые народы СССР питают по отношению к китайскому народу, борющемуся за свою свободу и независимость». Для Китая этот договор стал настоящим спасительным кругом в море международного равнодушия. 

Практическая помощь началась почти немедленно. 29 июля 1937 года советскому полпреду в Китае Богомолову Москва дала указание сообщить китайскому правительству о готовности СССР предоставить кредит на закупку самолетов и танков. Уже 14 сентября китайская делегация на приеме в Москве обратились к Сталину с просьбой о посылке в Китай советских летчиков. Просьба была удовлетворена. 

Непосредственным отбором и формированием группы советских летчиков-добровольцев руководили начальник ВВС РККА А. Д. Локтионов и его заместитель комбриг Я. В. Смушкевич. К 21 октября 1937 года для отправки в Китай были подготовлены 447 человек, включая не только летчиков, но и наземный технический персонал, специалистов по аэродромному обслуживанию, инженеров и рабочих по сборке самолетов. 

Операция получила кодовое название «Z» и проводилась в строжайшей секретности. Советские летчики отправлялись в Китай как «добровольцы», официально уволенные из РККА и действовавшие в гражданском статусе. На самом деле это была тщательно спланированная государственная акция, призванная не допустить разгрома Китая.

По «воздушному мосту» из Алма-Аты в Ланьчжоу в октябре 1937 года были переправлены две эскадрильи — бомбардировщиков СБ и истребителей И-16. В ноябре в Китай прибыла вторая группа бомбардировщиков СБ под командованием капитана Ф. П. Полынина. К концу 1937 — началу 1938 года тремя группами была направлена эскадрилья истребителей И-15 под командованием А. С. Благовещенского. 

К середине февраля 1939 года в Китай прибыли 712 добровольцев — летчиков и авиатехников. Всего же, по разным оценкам, с декабря 1937 по май 1940 года Советский Союз отправил около 3665 специалистов, в том числе около 2500 лётчиков и техников.

Масштабы материальной советской военной помощи были впечатляющими. В 1937—1941 годах СССР поставил в Китай более 1200 самолетов различных типов: 727 истребителей (И-16, И-152, И-153) и 508 бомбардировщиков (СБ, ТБ-3 и ДБ), а также учебные самолеты. Кроме авиатехники, Китай получил 1600 артиллерийских орудий, 82 танка Т-26, 14 000 пулеметов, 110 000 винтовок и большое количество боеприпасов. 

В 1939 году около города Урумчи в Синьцзяне заработал советский авиазавод, который за несколько лет произвел для китайской армии свыше 100 истребителей И-16. Поставки шли через Советскую Среднюю Азию в Синьцзян, а оттуда — в глубь Китая. Для этого СССР отремонтировал старые и построил новые дороги и аэродромы в китайских приграничных регионах. 

Все это обходилось Советскому Союзу в огромные суммы — общий объем льготных кредитов, предоставленных Китаю, составил 250 миллионов долларов. Для сравнения, годовой бюджет СССР в то время составлял около 10 миллиардов рублей, что по тогдашнему курсу равнялось примерно 2 миллиардам долларов. 

Легендарной фигурой стал Г. А. Кулишенко, командовавший советским добровольческим отрядом бомбардировщиков дальнего действия ДБ-3. Его имя еще при жизни стало легендарным, вошло в китайские поэмы, стихи и песни. Во время трех налетов на крупнейшую японскую авиационную базу в Ханькоу группа Кулишенко уничтожила 136 вражеских самолетов. 14 октября 1939 года, возвращаясь с боевого задания, он был вынужден посадить поврежденную машину на водную гладь Янцзы. Раненый герой утонул в глубоководной реке. 

Воздушные сражения развернулись над Нанкином, Ханькоу, Наньчаном, Ланьчжоу и Гуанчжоу. Советские бомбардировщики наносили удары по вражеским базам, речным судам и коммуникациям. Уже к маю 1938 года ими было уничтожено 625 японских самолётов — как в небе, так и на аэродромах, а к концу года количество потопленных и повреждённых кораблей и транспортов противника превысило 150 единиц.

Особо отличился экипаж в составе Тимофея Хрюкина и штурмана Ивана Селиванова, потопивший несколько японских кораблей на реке Янцзы. Летчики группы капитана Ф. П. Полынина наносили удары по японским войскам, поддерживавшим наступление на Нанкин. 

Благодаря самоотверженности и героизму советских летчиков, несмотря на активное противодействие японской авиации, к весне 1938 года восстановление китайских ВВС было завершено, планы Токио по молниеносному разгрому Китая были сорваны. 

Цена этих побед была высокой. Более 200 советских летчиков отдали свою жизнь за свободу и национальную независимость китайского народа. Среди погибших были командиры добровольческих отрядов Воробьев, А. Рахманов, летчики-добровольцы Ф. Гурлей, И. Гуров, М. Кизельштейн, Д. Кулешин, В. Песоцкий, Н. Терехов и многие другие. 

Четырнадцать советских летчиков, защищавших небо Китая, были удостоены звания Героя Советского Союза: Ф. П. Полынин, В. В. Зверев, А. С. Благовещенский, О. Н. Боровиков, А. А. Губенко, С. С. Гайдаренко, Т. Т. Хрюкин, Г. П. Кравченко, С. В. Слюсарев, С. П. Супрун, М. Н. Марченков, Е. М. Николаенко, И. П. Селиванов, И. С. Сухов. 

Участие советских летчиков в китайской войне имело огромное значение не только для помощи китайскому народу, но и для подготовки советских ВВС к предстоящим испытаниям. Китайское небо стало настоящей школой войны для целого поколения советских авиационных командиров, многие из которых впоследствии прославились в боях на Халхин-Голе и в Великой Отечественной войне. 

Опыт, приобретенный советскими военными специалистами в Китае, оказался бесценным при подготовке к будущим столкновениям с Японией — у озера Хасан в 1938 году и на реке Халхин-Гол в 1939 году. Костяк командного состава советских ВВС в этих конфликтах составили ветераны-«китайцы». Ярким примером является Яков Смушкевич: получив первую звезду Героя Советского Союза в Испании, он был удостоен второй «Золотой Звезды» именно за умелое руководство авиацией в ходе боев на Халхин-Голе.

Тимофей Хрюкин, отличившийся в боях над Китаем, впоследствии стал одним из выдающихся советских авиационных командиров периода Великой Отечественной войны. Григорий Кравченко, также воевавший в Китае, прославился как командир авиационных соединений в битвах с немецко-фашистскими захватчиками.

Китайский опыт научил советских летчиков особенностям воздушной войны против высококвалифицированного и технически оснащенного противника. Японские пилоты были опытными и мужественными воинами, а их самолеты — вполне современными машинами. Бои с ними требовали высокого мастерства и тактической грамотности.

В Китае советские летчики впервые в массовом порядке применили тактику «внезапного удара», когда истребители на большой скорости атаковали строй противника, наносили максимальный урон и тут же выходили из боя. Эта тактика впоследствии была развита и усовершенствована в боях Великой Отечественной войны.

Важным элементом китайского опыта стало взаимодействие с иностранными пилотами и изучение зарубежной авиационной техники. Советские специалисты получили возможность детально изучить японские самолеты, их сильные и слабые стороны, особенности японской тактики воздушного боя.

Советская помощь Китаю в борьбе с японской агрессией заложила прочную основу для дружественных отношений между двумя великими народами. Подвиг советских летчиков-добровольцев навсегда остался в памяти китайского народа как символ бескорыстной помощи и интернациональной солидарности. 

Китайский маршал Фэн Юйсян с глубокой благодарностью вспоминал: «На моих глазах советские летчики умирали от ран в китайских госпиталях. Теперь подумайте сами, кто является подлинным другом китайского народа». Эти слова отражали чувства миллионов китайцев, которые видели, как советские парни жертвовали своими жизнями за независимость чужой страны. 

Советская Россия, а впоследствии и СССР, в отличие от западных колониальных держав, с самого начала проводила в отношении Китая более мягкую и сбалансированную политику. Важным символическим жестом стал отказ Совнаркома РСФСР в 1919 году от всех неравноправных договоров и привилегий, навязанных Китаю царской Россией. Этот шаг, положивший начало новым отношениям, был высоко оценен китайской общественностью.

В 1920-х годах при китайском революционном правительстве в Гуанчжоу действовала большая группа советских военных советников, при активном участии которых партия Гоминьдан в 1926—1928 годах осуществила Северный поход и объединила Китай. Таким образом, советская помощь Китаю в борьбе против японской агрессии продолжила традицию дружественных отношений между двумя странами. 

Поддержка Китая в борьбе с японской агрессией, а затем разгром Японии советскими войсками в 1945 году значительно укрепили советско-китайские отношения. Даже в условиях гражданской войны 1945−1949 годов между Гоминьданом и коммунистами СССР первоначально занимал довольно мягкую позицию, предполагая создание коалиционного правительства. 

Лишь когда Гоминьдан не смог найти общего языка с Коммунистической партией Китая Мао Цзэдуна, Советский Союз встал на сторону коммунистов. Это привело к победе КПК и провозглашению 1 октября 1949 года Китайской Народной Республики. 

В китайских городах до сих пор стоят памятники советским летчикам-добровольцам. В городе Ваньсянь (провинция Сычуань) высится монумент Г. А. Кулишенко. В Пекине регулярно проводятся мероприятия в память о советских авиаторах, отдавших жизни за китайскую независимость. 

Исторический опыт советско-китайского сотрудничества в борьбе с японским милитаризмом, несмотря на все последующие сложности и кризисы в отношениях двух стран, стал прочной основой для современного российско-китайского стратегического партнерства. Общая историческая память о совместной борьбе против агрессии и фашизма продолжает играть важную роль в отношениях между Россией и Китаем. 

Советская операция «Z» в Китае стала ярким примером интернациональной солидарности и бескорыстной помощи народу, сражавшемуся за свою независимость. Молодое советское государство, несмотря на собственные трудности, протянуло руку помощи истекающему кровью Китаю.

Участие советских военных специалистов в воздушных боях против Японии стало конкретным проявлением международной поддержки в противостоянии агрессии. Этот опыт остается значимым примером в истории международных отношений.

Опыт, полученный советскими летчиками в китайском небе, помог им одержать победы на Хасане и Халхин-Голе, а затем внести свой вклад в разгром нацистской Германии. Китайская кампания стала важной школой войны для целого поколения советских авиационных командиров.

Память о «сталинских соколах» и сегодня служит символом дружбы между российским и китайским народами, напоминая о том времени, когда общие идеалы справедливости и человечности были сильнее национальных границ и государственных интересов.